Развитие творческого мышления и интеллекта

Глава 4. Развитие мнемоники.

Что же было после Симонида? Как дальше развивалась мнемоника? О, это интересная история. Тут были свои падения и взлеты. Забытие и воскрешение.

Через три столетия после Симонида Метродор Скепсийский из Азии поражал всех своей "сверхчеловеческой" памятью. Любой факт, который ему необходимо было запомнить, он мог, по описанию современников, "записать у себя в мозгу, как обычный человек, записывающий на восковой табличке". Его коронным номером было дословное повторение всей беседы, сколько бы человек в ней не участвовало. Он создавал фон среди знаков зодиака. В каждом знаке было три части, и каждая часть имела по 10 образов. Но это еще не все. Все эти 360 регионов имели по 36 мест для запоминания каждый! Обратите внимание, что из простого запоминания пьяниц на пирушке метод переходит в область инструмента работающего с чем-то магическим и секретным. Это надолго перевело мнемонику в высокий уровень герметических искусств, приравняв к алхимии - загадочной и секретной.

Им восхищался сам Цицерон, живший в то же время, который категорически рекомендовал симонидовский метод для ораторов. Проговаривая свою будущую речь, он шагал по дому из комнаты в комнату (для русских читателей напомню, что комнат у древних юристов было много) и мысленно расставлял ключевые слова вокруг себя. В суде же Цицерон снова мысленно шел по дому и собирал "разбросанное". Цицерон был так популярен, что когда в первом веке до нашей эры появился первый учебник по искусству запоминания, который был написан неизвестным автором для своего ученика Херенния и потому назывался "Ауктор ад Херенниум", его авторство на долго приписали Цицерону.

Однако. Были и враги у метода. Один из них был другой знаменитый римский философ и оратор Квинтиллиан. Скажем так - мнемоника срабатывает не у всех людей. Естественно, те кто не может научиться ищут ошибки в самой мнемонике, а ни как не в своем мозгу. Вот Квинтиллиан и бомбил Метродора Скепсийского (кстати, вспомните его титул). Его логика сводилась к следующему: поскольку мне мнемоника не помогает - значит она вредна, что я сейчас и докажу... Почитайте оригинал. Фразы типа "Метродор предлагает запоминать на знаках зодиака, а это невозможно, значит он не прав..." - просто шедевры ораторского искусства того времени. Он соглашался, что с помощью мнемоники можно запомнить несколько подряд произнесенных слов, но считал, что мнемоникой нельзя запоминать целые предложения, а потому называл Метродора "шарлатаном". Методы, предлагаемые Квинтиллианом, были очень похожи на современные научные методы - успокойтесь, сосредоточитесь, многократно повторяйте, занимайтесь спортом... Это очень полезные рекомендации. Они очень правильны... Но, они не доказывают, что мнемоника не срабатывает.

Квинтилиан учил создавать целый фоновый город. В нем было несколько кварталов, по числу наук. В каждом квартале стояло несколько домов, в каждом из которых было по десять комнат. В каждой комнате на трех стенах и потолке было выделено по 25 пронумерованных квадратиков, куда и должны были класться нужные факты. Таким образом, на каждую из наук приходилось по 10000 мест. Не так плохо. Однако, постарайтесь понять правильно: то, что вы прочли предыдущее предложение и, как вам кажется, представили себе этот город, это совсем не значит, что вы создали его у себя в голове. Нужна кропотливая интеллектуальная работа. Каждый квартал должен отличаться от других, так же, как и каждая квартира. Это довольно сложная умственная работа, - придумать подобный город. Одни улицы будут, как в Венеции все залиты водой, в других будет жарко, как в пустыне, в третьих - снег и холод, как на северном полюсе и т.д.. Но эта работа выполнима.

Книга "Ad Herennium" неизвестного автора, "De Oratore" Цицерона и "Institutio oratoria" Квинтиллиана - это три источника из которых мы знаем все о методах запоминания в древней Греции и Риме. Все остальное - это исследования этих колоссов. Если вы хотите заиметь свое личное мнение на данную тему - достаньте и прочитайте их. Все другие книги (даже моя) будут вам лишь навязывать то или иное мнение автора. Во всяком случае вам надо знать, что спорам о том, хороша мнемоника или нет по крайней мере около 2000 лет. И они не являются изобретением вашего соседа по дивану, который сквозь зубы ухмыляется "Мнемоника? Как же, как же. Слышал. Ученые говорят, что она вредна..."

Что же было дальше? Маркус Сенека (отец знаменитого Сенеки, а не сам писатель и учитель Нерона, как это пишется в отечественных книгах), также будучи ритором, гордился тем, что мог повторить 2000 несвязанных слов или 200 строчек стихотворения, которые ему произносили один раз, причем в прямую и обратную стороны (типичная мнемоника). У Августина был друг по имени Симплиций, который читал Вергилия в прямом и обратном порядках. Многие приверженцы мнемоники согласны, что ерунда вроде чтения стихов в обратную сторону кроме как создания впечатления на зрителей не имеет практического значения, но факт, согласитесь, интересный.

Некий полководец (Я слышал это и про Кира, Пирра и про Македонского и вроде даже Наполеон был среди них...), якобы помнил наизусть всех своих 35000 (число варьируется от размеров армии) солдат. Я очень извиняюсь. Моя книга конечно же посвящена мнемонике и как-бы должна ее популяризировать, однако... Не могу обойти вниманием этот факт. Кто себе представляет, как можно проверить, что полководец знает в лицо всех своих 35000 солдат? Это вам не 2000 несвязанных слов, которые задавали учителю 200 его учеников на уроке. Что, они становятся в линию и он идет по рядам и называет всех? Это сколько же времени надо на такой эксперимент? Если по 10 секунд на лицо - около 100 часов. Ну, хорошо. Допустим, что это было, но как он их всех запомнил? Не подряд же? А когда они менялись по болезни или, не дай бог, по кончине в бою? Представляете утро, полководец просыпается, ему приводят новых солдат "Познакомься, это Марк Юлий, он на место Кая Гулла, который заболел свинкой..." Глупо же. Скорее всего время от времени он знакомился с некоторыми солдатами (для которых это могло быть шоком). Через некоторое время он снова подходил к ним и говорил что-то вроде "А, привет, Петрониус...", что создавало легенды, что полководец помнил всех в лицо. А если он еще и был демократ и заботился о самих солдатах (много не надо, спроси "как жизнь?", поболтай о женщинах), то народной любви, с гипертрофизацией хороших качеств, ему было не избежать. Легко можно представить бегущим по лагерю обезумевшего от счастья солдата, с криком "... он подошел ко мне... он запомнил меня...". Может я и не прав, но такое объяснение мне ближе, хотя и не отвергаю, что была тотальная проверка типа переписи населения в которой писцом выступал полководец. Кстати, для тех, кто не знаком с Римскими именами. Очень часто на римских надгробиях вместо полных имен писались только первые буквы. А все дело в том, что в Древнем Риме на каждую букву было по одному имени! Может в этом кроется сверхпамять некоторых полководцев?

Во времена Инквизиции мнемоника прочно укрепилась в области секретных знаний, то есть стала или дьявольской или божественной. Человек обладающий суперпамятью вызывал ужас и боязнь. Поскольку не все могут точно представить, каким был мир тогда, уточним. Вот, например, были монахи (кстати, именно их первоначально называли "идиотами"), которые не умели читать, и не могли усвоить Библию. Для них придумывали мнемонические истории для запоминания всех тяжких грехов и типов прелюбодеяний. Можно себе представить, как ценился человек, который предлагал обучить всех помнить все самое важное - молитвы и многое другое, естественно. Так и появились всевозможные "театры памяти". Это были своеобразные умственные истории о некоем театре с четырьмя стенами. На каждой стене было по несколько ярусов... В каждом ярусе свои места... И так далее. Естественно в эти театры мысленно располагали все имеющиеся в то время необходимые церковные знания... Люди, изучавшие эти театры открывали свои течения в религиях, поднимали богословские диспуты (в каком ярусе должен располагаться черт, а в каком архангел). В общем, время было веселое. Апофеозом этого стал "настоящий деревянный театр", который сделал Джулио Камилло и подарил королю Франции. В этот театр могли заходить два человека одновременно (Джулио и король) и учитель показывая на реальные рисунки рассказывал, как запоминать все, что хочешь. Естественно о короле заговорили как об образованном человеке, что ему импонировало. Самый известный из таких "театров памяти" был театр Глобус, в котором игрались пьесы Шекспира. Но это уже другая история.

Под флагом "религию в массы" даже пытались привести в лоно "истинной" церкви другие народы. Маттео Риччи, иезуит и миссионер, пытался пропагандировать католицизм в Китае, поражая местное население своей памятью. Он обучал трех сыновей губернатора искусству запоминания на религиозных образах... Однако ни чего не вышло. Восток дело тонкое. Дети натренировали память и распространили искусство по стране, но китайцы католиками не стали.

В 1491 году произошел прорыв - Питер Равенна издал книгу "The Phoenix" (Феникс), которая вернула мнемонику в массы. Она простым, человеческим языком, знакомила с методами. На несколько следующих веков книга стала самой читаемой и цитируемой в Европе на эту тему. В книге рассказывалось, что образы должны быть яркими, жесткими, необычными и даже жестокими и сексуальными, а loci тихими и спокойными. Питер рассказывал, как он часами обходил пустынные церкви и мысленно запоминал различные места, превращая их в loci. По его подсчетам набралось 20000 таких пунктов.

Возможно, вы будете удивлены, но Джордано Бруно был известен своим пристрастием к методу. Он получил поддержку короля Генриха III, раскрыв тому секреты мнемоники и подарив свою книгу. Благодаря достижениям в памяти он и был принят в Доминиканский орден в возрасте 15 лет (где ему имя Филиппо заменили на монашеское Джордано) после того, как был представлен папе Римскому, а потом из-за излишней памятливости сожжен как еретик. То, что возвысило Джордано, то же и уничтожило. У него была специфическая память, которая запоминала и не могла забыть. В психологии это называется эффект первого впечатления. Мой начальник очень любит "Иисус Христос - суперзвезда" в версии с Яном Гиланом. Мне больше нравится известный художественный фильм. Мы можем до изнеможения спорить и перечислять друг перед другом достоинства обоих произведений, а дело всего лишь в том, что мы их увидели первыми, а потому и любим. Первая любовь, друзья детства и отчий дом - это все эффект первого впечатления. Мы любим их не потому, что они самые лучшие, а потому, что они были первыми. Точно также и Джордано, которому однажды сказали, что земля вращается вокруг солнца. У него просто было болезненное первое впечатление. Кроме того, в многочисленный спорах с католиками его использовали как тяжелую артиллерию. В доказательствах он приводил наизусть фрагменты из библии с номером страницы и его конфессия часто побеждала. Ему отомстили очень просто - в своих запоминаниях он использовал образы чертей (среди прочих), это нашли в его записях, что и предъявили как обвинение. Интересна криминальная сторона поимки Джордано Бруно - просто детектив. Он долго скитался по разным странам и не собирался ехать домой, так как знал, что его там ждет. Специальный подставной человек пригласил его обучить мнемонике и пообещал большую сумму. Джордано, скрипя сердцем, согласился и тайно вернулся. После нескольких уроков ученик решил, что он все умеет и сдал Джордано церкви. Ну, просто, гпушники заманивают Савенкова, да и только.

Далее в Европе распространилось учение об ассоциативности человеческой памяти, наука стала приобретать современные очертания и мнемоника стала так популярна, что датчанин Карл Равентлов добился того, чтобы разработанные им методы стали обязательными для преподавания в гимназиях Германии. Появившееся в XVII-XIX веках различные цифровые алфавиты, которые были совершенно неизвестны в античную эпоху, сотворили так называемую "современную мнемонику", которая спекулировала на желании людей знать много, научно и в цифрах.

В самом начале XVII века на эстраде появился первый лектор-мнемонист Ламберт Шенкель. Он был, что называется, "специалистом во всем" и что только не преподавал, разъезжая по городам Франции и Германии. Однажды его чуть не казнили за колдовство, но все обошлось. Зарабатывая большие деньги на преподавании мнемоники в школах и институтах он требовал от учеников сохранять в тайне полученные знания, за что и был награжден книгами последователей, не всегда упоминавших великого учителя.

В 1634 году Пьер Херригон описал в "Курсе Математики" первый буквенный алфавит. В 1649 году Станислаус Минк фон Винкельман повторил его подвиг, но боле удачно, так что Херригона забыли. В 1730 году появилась книга Доктора Ричарда Грея "Техника запоминания" и теперь уже его стали называть "изобретателем мнемоники". А в XIX веке в Америке появился Плиний Майлс, который ввел само слово "мнемотехника", как раздел мнемоники занимающийся запоминанием чисел. Сейчас это позабыли (загляните в энциклопедию и убедитесь сами) и ошибочно считают, что мнемотехника и мнемоника одно и то же.

В 1892 в журнале "Мир божий" NN 11,12 Челпанов Г.И. опубликовал статьи по психологии памяти, в которых затронул и мнемонику, которая тогда была очень популярна в России. Он вполне четко объяснил, что именно развивается при занятиях мнемоникой и что не развивается, однако в том же 1892 году вышла книга Н.Д.Слоуща "Мнемотехника, или искусство укреплять память", которая по новой "открывала истину". В книге утверждалось, что слово "мнемотехника" ввел Пифагор и автором Ad Herennium был Цицерон. По данным А.Е.Миддлетоуна, из книги "Все о Мнемонике" (1885), в главе "Современные мнемонические системы" к концу XIX века в Европе существовало около 20 известных книг того периода. Видимо Слоущ знал несколько и черпал информацию для создания своей системы. Отец Шерешевского, как известно, торговал книгами, так что сын Соломон должен был иметь их не менее десятка.

Мнемоника в России имела периоды взлета и падения. То ее вспоминали, то забывали. С 1912 по 1923 директором Московского психологического института был тот самый Челпанов Г.И., который еще в 1903 году написал книгу по своим лекциям, полностью разгромившую мнемонику. Его доводы было более убедительны и логичны чем у Квинтиллиана. И мнемонику похоронили.

В 60-х годах прошлого века вышла книга Сергея Иванова "Отпечаток Перстня" (ранее детский вариант "В лабиринтах Мнемозины") которая была просто супер интересной, но следовала общей линии советской психологии. В журнале "Наука и Жизнь" в 1966 году напечатали отрывок из книги Перельмана за 1925 год, где мнемоника преподносилась как нечто секретное из арсенала фокусников. Спустя несколько лет Перельман был снова забыт, и читать то, что появлялось в "Науке и Жизни" под соусом мнемоники, просто страшно.
В середине двадцатого века, почти одновременно, вышла в Англии книга Френсис Йейтс "Искусство памяти" и в России книга А. Лурии "Маленькая книжка о большой памяти". Книга Фрэнсис Йейтс, это что-то вроде выполнения домашнего задания по теме. Она сама не понимала мнемонику и не смогла ее воспринять, но добросовестно описала все источники. Она считала, что у Цицерона просто была хорошая зрительная память, а мнемонику он популяризировал просто так. Умиляет цитата из "Феникса" Раввены, где Фрэнсис делится своими умозаключениями:

"Чтобы запомнить, что завещание не имеет силы без семи свидетелей, говорит Петр, мы можем вообразить сцену, в которой "завещатель диктует свою волю в присутствии двух свидетелей, а затем некая девушка рвет бумагу с завещанием." Как и в отношении классического образа судебного разбирательства, не совсем ясно, чем описанная Петром ситуация, даже если предположить, что Джунипер была своенравна и решительна, помогла бы ему запомнить это простое положение о семи свидетелях." (Глава V. стр. 148)

Ну, для мнемоников, все ясно: женщина - Фемида, разрываемая бумага - возьмите сами и начните рвать перед зеркалом - это римская V (5), а два свидетеля - II (2) то есть все вместе VII (7). Так что читать выводы, которые делает человек не понимающий сути происходящего, просто отрываться на полную катушку. А в России в то же время вышла книга академика Лурии, с его юношескими записями. Это тоже своего рода шедевр. Человек пишет "Ш. не имел ни каких ограничений в памяти..." и тут же честно сообщает "на запоминание одного символа" требовалось 2-3 секунды. А что, временные ограничения это уже не ограничения? Представьте себе, что может подумать о Шерешевском человек, только прочитавший, что он "не имел ограничений"? Это вам не напоминает описание Римского полководца, который знал в лицо всех своих солдат? Только не думайте, что мои опасения преувеличены. Книга Лирии настолько знаменита, что большинство современных преподавателей мнемоники опираются на нее как на научный источник. Если "сам Шерешевский, гений памяти", человек с "безграничной памятью" тратил на один образ 3 секунды, то значит наши методы, которые учат такой же скорости - идеальны? Увы, книга Лурии это не научный трактат.

В то же время в Америке блистал фокусник Харри Лорайн. Он был профессиональным артистом и потому его выступления с демонстрацией возможностей памяти были целым зрелищем. Он написал знаменитую книгу "Книга Памяти", которая и до сих пор является супер известной и распродано уже 2.000.000 экземпляров.
У нас в стране выступали Владимир Куни и Вольф Мессинг, в последствии ставший более известным как гипнотизер и "телепат" (но начинал он именно с мнемоники).

В 90-х годах прошлого века произошел обмен книгами - в Англии перевели Лурию, а в России Йейтс (кошмарнейший перевод). И как раз в это время в Англии подоспел Доминик О'Брайен со своим просмотром фильма "Человек дождя" и начались чемпионаты мира по памяти.

В русское издание книги рекордов Гиннеса включен Самвел Гарибян, как человек, запомнивший за один день 1000 слов на иностранном языке, естественно, с переводом (и с 40 ошибками, если уж быть точным, что легко объясняет, почему рекорд только в русском издании). Сам Самвел утверждает, что может запомнить в пять раз больше. Он набирает учеников и объясняет им, как создавать ассоциации. Он даже выпустил книгу, где каждому английскому слову дана та или иная ассоциация, для легкого запоминания. Мне дали немного почитать. Я просто в шоке. Я так понял, что для запоминания любого английского слова надо мысленно приделать к нему половые органы и заняться с ним любовью. Не знаю как 1000 слов, но я видел его выступление по телевизору, где он запомнил около 20-ти слов. Я извиняюсь, но даже в этих 20-ти словах он делал ошибки и допускал фонетические неточности. Интересно, как он запоминал 1000 слов? Я ни кого не хочу обидеть, но я знаю в России много людей, которые интересуются мнемоникой, и первая тема для наших разговоров при первой встрече - это Самвел Гарибян. При знакомстве мы сначала делимся как Самвел Гарибян грозился подать на каждого из нас в суд, после чего братские чувства нас сближают и завязывается непринужденная беседа.

Увы. Несмотря на то, что я знаю у нас в стране 5-6 групп, которые занимаются преподаванием мнемоники, мне все-таки кажется, что она все еще в зачаточном состоянии. Известные в широких массах методы - просто первобытные неповоротливые монстры. Наверно, все помнят, "Как Однажды Жак Звонарь Городской Сломал Фонарь" или о том, что "Каждый Охотник Желает Знать Где Сидит Фазан"? В обеих фразах первые буквы слов являются первыми буквами цветов спектра, расположенных в порядке убывания длины волны. А кто обучался в детстве шахматам, наверное, помнит фразу: "Артисту Биму Циркуль Дашь, Его Фамилия - Жэ-Аш" смысл которой мне до сих пор не понятен, но так дети запоминают латинские буквы на доске. А знаменитая "Тетя Катя" или "Я на горку шла", которые памятны всем радиолюбителям страны, так как азбука Морзе имеет, видимо, самое полное и распространенное мнемоническое построение. Зародыши мнемоники наблюдаются и в сольфеджио. Знаете, почему кварта называется политическим интервалом? А потому, что слово "союз" в "Союз нерушимый..." и слово "вставай" во "Вставай, проклятьем заклейменный..." - это все кварты. Но, это все не мнемоника. Это пародия на нее. Но... это все, что о ней знаю, как бы вам не говорили посетители тех или иных курсов, что все давно уже по-научному.

Хотя, скажу честно, если в то время, когда я впервые в 1991 написал две статьи в журнал "Интеллектуальные Игры", служащие основой данной книги, я мог считать себя специалистом, так как знал все книги в России того периода, то сейчас я даже не могу назвать их количество. Мнемоника снова на подъеме. Жаль, что о ней пишут в основном те, кто хочет заработать, а не те кто знает, что это такое. Хорошо, если человек пишет, что его система основана на том или другом авторе, хоть видно откуда растут уши. Гораздо хуже, если автор прочитав несколько книжек решает, что то как они преломились внутри него и есть сама истина, отрекается от предшественников и начинает учить других, становясь гуру. Обычно при этом используются отрывки из книг знаменитых психиаторов, дабы придать "своему" учению научность. Ни какие попытки проверить способности гуру не признаются. Максимальное, чего можно добиться - "Мистер-Память" выбирает себе какого-либо оппонента, которого может превзойти и бомбит его. Хорошо, если это не Шерешевский, которого может победить любой не ленивый, а например Самвел Гарибян, чьего ученика превзошел Владимир Мангатаев, "основатель бурятской школы мнемоники". Вот, как он "уничтожает" московского конкурента:

"Я хорошо знаю методику армянского мнемотехника Самвэла Огасиевича Гарибяна (мнемотехника - от греческого Мнемозина - богиня памяти). Без ложной скромности скажу, что нашел ее, когда у меня процентов на девяносто была готова собственная методика. В основе методики Гарибяна лежит система «эйдосов» (с греческого - образ). Например, для запоминания цифр, схем, слов он находит образ: двойка - это лебедь, четверка - стул и т.д. Моя система шире. Я предлагаю: первое - систему соответствия; второе - систему созвучия; третье - систему эйдосов и четвертое - комбинацию всех этих систем. То есть у меня четыре разных методики против одной у Гарибяна..."

Вот так, ни много ни мало "моя система шире". И далее душещипательная история, как Мангатаев "порвал" ученика Гарибяна, запомнив быстрее того 100-значное число. Почему-то Мангатаев не сообщает, как он относится к другим рекордам. Думаете не знает?